Русский Гомер 11 февраля 1840 года скончался Иван Иванович Козлов, русский поэт и переводчик

Козлов

11 февраля 1840 года скончался Иван Иванович Козлов, русский поэт и переводчик. Он погребён на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры (Некрополь мастеров искусств).
Судьба Ивана Козлова — иллюстрация расхожей житейской мудрости: никогда не поздно начать жизнь с чистого листа. Знатный дворянин, лейб-гвардии прапорщик (служил в Измайловском полку), он в 19 лет оставил армию и в дальнейшем двигался по гражданской стезе: канцелярия московского главнокомандующего, в 1812 году — комитет для образования московского ополчения, позже — департамент государственных имуществ… В 1818 году он был сначала поражен параличом, а потом в течение 3-х лет практически полностью потерял зрение. Казалось бы, 42 года, тяжелая и в те времена неизлечимая болезнь! Но… впрочем, лучше, чем Василий Андреевич Жуковский (друг и покровитель Козлова), не скажешь: «он переносил бедственную свою участь с терпением удивительным — и Божий Промысл, пославший ему тяжкое испытание, даровал ему в то же время и великую отраду: поразив его болезнью, разлучившей его навсегда с внешним миром и со всеми его радостями, столь нам изменяющими, открыл он помраченному взору его весь внутренний, разнообразный и неизменчивый мир поэзии, озаренный верой, очищенный страданием».
Господь подарил Козлову 19 лет жизни, множество талантливых друзей — Александра Пушкина, Василия Жуковского, Петра Вяземского, декабристов братьев Тургеневых, — поэтический и переводческий талант, и великое мужество, чтобы этот талант превратить в словесные произведения искусства. Итог — около 200 стихотворных произведений, три большой поэмы, влияние одной из которых — «Чернец» заметно в «Мцыри» Михаила Лермонтова, переводы из Вордсворта, Байрона, Бернса, Кольриджа и Мицкевича. Один из переводов Ивана Ивановича известен, пожалуй, всем. Правда, мало кто знает, что это перевод, и, тем более, что это перевод Козлова. Речь идет о переложенном Козловым стихотворении «Вечерний звон» крупнейшего представителя ирландского романтизма Томаса Мура:

Вечерний звон, вечерний звон!
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом,
И как я, с ним навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней
Весны обманчивой моей!
И сколько нет теперь в живых
Тогда веселых, молодых!
И крепок их могильный сон;
Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесет;
Другой певец по ней пройдет,
И уж не я, а будет он
В раздумье петь вечерний звон!

Возможно, болезнь, которая доставляла Козлову неизъяснимые страдания (он мучался болями последние 25 лет жизни), делала для него близкой тему богообщения, аскетической жизни. В своем творчестве он постоянно обращался к опыту православных подвижников. Не случайно последнее его стихотворение является переложением патериковой истории о падении и вымоленном прощении одного из египетских подвижников:

А я сберу братьев, и в храм мы пойдем
Три дня и три ночи молиться;
Быть может, прощенье у бога найдем -
Спасителя воля явится».
И молятся братья; их слезы текли
За грешного брата в святой их любви.
Но ах! ни днем светлым, ни в мраке ночей
Христос не являет им воли своей!

И братьев усталых отец распустил,
И в прахе один пред престолом
Он плакал, молился и в грудь себе бил,
Терзаясь грехом столь тяжелым.
«Прости, милосердый отец мой, прости!
Кто может безгрешно крест тяжкий нести!
Да праведный гнев твой падет на меня,
Да буду я жертвой, — один, один я!»

Едва он молитву в слезах сотворил,
Чудесно престол озарился,
И волю святую спаситель явил -
В лучах милосердый явился.
«О старец! молитва святая твоя
Мне в сердце проникла, в ней заповедь вся;
И ею подобен ты мне самому, -
Любовью твоею прощаю ему!»