Пресс-центр Александро-Невской Лавры

Экскурсию для членов делегации провел заведующий музеем «Кронштадтская крепость» и комендант Морского собора Петр Федорович Карпенко.

Он рассказал об истории создания храма, о том, что пришлось пережить зданию в годы безбожия, а особенно в годы войны, показал след, оставшийся в полу храма от упавшего, но не разорвавшегося вражеского снаряда.

Особое внимание Петр Федорович уделил в своем рассказе процессу восстановления собора. «Много бытует легенд и домыслов о том, кто благословил восстановление Кронштадтского Николаевского Морского собора, но я доподлинно знаю, кто именно, поскольку сам при этом присутствовал. Это был покойный Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Он сказал, что собор, специально построенный для военных моряков, необходим, поскольку у многих погибших военных моряков даже нет могил. И прибавил: «Здесь была молитва — здесь и будет молитва», — вспоминает Петр Карпенко.

Затем группа во главе с руководителем иконописно-реставрационной мастерской преподобного Иоанна Дамаскина при Александро-Невской лавре Дмитрием Мироненко поднялась на хоры, чтобы лучше рассмотреть росписи.

«Начальные этапы современной росписи не очень хорошо согласуются с историческими участками, — признал Дмитрий Геннадьевич. — Только потом, к окончанию работ, удалось отработать палитру, пластику, стилистику. Впрочем, это беда любого храма: расписывать начинают с купола и алтаря, поэтому там роспись получается хуже всего. Необходимо учитывать, что работы были проведены всего за четыре года, это очень короткий срок, так что не будем ни в кого кидать камни. Храм этот стал памятником не только величию былой России, но и тому, как надо и не надо работать».  Дмитрий Мироненко добавил, что, хотя реставрация собора проходила под надзором особой комиссии, в которую входил и он, и игумен Александр (Федоров), не всегда удавалось добиться своего.

Рассказал Дмитрий Геннадьевич и о курьезном случае, показывающем, что в деле реставрации всегда требуется индивидуальный подход.

«Обратите внимание на изображение евангельской сцены Благовещения над алтарем, — сказал он. — Понизу расположена полоса орнамента из… черных свастик. С одной стороны, члены комиссии неоднократно говорили, что задача — восстановить, как было. С другой — придут в храм ветераны, и что они скажут? Выход из этой этической «вилки» нашли простой: соединили некоторые элементы орнамента, а в замок вставили белые квадраты, и рисунок на фризе стал практически неузнаваемым. Это можно смыть, и останутся свастики. Но сделать это будет целесообразно лет через двести».

«Вода живая»,

18.06.14